В 1960 году среди слушателей Академии появились первые иностранцы — болгары. С тех пор болгарские группы по 25−30 человек ежегодно приезжали к нам на учебу в течение 30 лет. А в июне каждого года торгпредство Болгарии обычно устраивало прием по случаю очередного выпуска.
Многие из этих болгар и до Академии и тем более после ее окончания занимали значительные посты в Министерстве внешней торговли и других ведомствах Болгарии.
Как же живут-поживают сейчас наши «братушки»? Да, наверное, так же неплохо вписались в новую жизнь, как наши смышленые комсомольцы — организаторы первых кооперативов. Понемногу забывают русский язык из-за недостатка практики и прилежно учат английский.
Примерно так же, очевидно, складывается судьба бывших вьетнамских слушателей. И хотя во всех смыслах дальше они от нас, почему-то кажется, что вьетнамцы сохранили лучшие чувства к России и Академии, чем наши официальные «друзья первой категории» — болгары.
Намного труднее пришлось нашим немецким друзьям из экономического Института в Восточном Берлине, с которым Академия дружила так же, как много лет спустя с Высшей школой в Бремене. После воссоединения Германии все они — деканы, завкафедрами, профессора, в чьих кабинетах висели портреты Маркса — Энгельса — Ленина — Хоннекера, оказались в том же положении, что и дворяне, чиновники, старая профессура после Октябрьской революции в России. Что же делают сейчас, чем занимаются те, кто в дни праздников поднимал бокалы (скорее всего, искренне) за свою, как они выражались, «вторую Родину», т. е. Советский Союз?
А в Академии много лет преподавали выросшие без родителей постаревшие испанские дети — жертвы гражданской войны в Испании в 30-х годах.
…Куда бы ни катилось колесо Истории, нет дела ему до людей, гибнущих — физически или морально — под его тяжестью.
Но вот за кубинских коллег из Института внешней торговли в Гаване, а среди них маленькая мулатка — заведующая кафедрой внешней торговли, приезжавшая на практику в Академию и, не выдержав зимнего холода, досрочно уехавшая домой, — за них, пожалуй, не стоит беспокоиться. По-прежнему, вероятно, каждое утро, включая радио, они слышат о начале вещания «первого в Западном полушарии социалистического государства», днем получают свой «бутерброд с галочкой», а вечером во время ужина всей семьей стоят, слегка приплясывая под звучащую где-то музыку в длинной очереди к киоску с мороженым. Это почти единственное, что можно купить без карточек.
А в остальном: море, солнце, музыка и любовь — в изобилии; так что с кубинским характером жить можно…