В Академию я поступил в 1962 г., и, надо признаться, — это было нелегко, поскольку отбор слушателей был достаточно жестким. Академия считалась, и сохраняет этот статус до настоящего времени, — элитным вузом с высочайшим уровнем экономической и языковой подготовки.
Ежегодный набор составлял всего 65 человек, а потому деловые и моральные качества каждого кандидата подвергались тщательному анализу. Такой подход был вполне оправдан, поскольку Академия готовила руководящие кадры для всей системы внешнеэкономической деятельности — одной из важнейших отраслей народного хозяйства страны.
Так, в конце 80-х годов в Министерстве внешних экономических связей неукоснительно выполнялось жесткое требование: занять руководящую должность, начиная с уровня начальника отдела или директора фирмы, можно было только имея академическое образование.
Более того, зачастую Академия готовила специалистов по конкретным заявкам тех или иных внешнеэкономических организаций и ведомств с указанием, например, необходимого профессионального опыта слушателя или каких-то иных его качеств.
В Академию все мы пришли из производства, проектных и конструкторских бюро, то есть были типичными «технарями» с достаточно поверхностными знаниями экономической теории, которые сводились к известному набору «аксиом» в курсе политэкономии любого технического института.
С первых же дней обучения мы были вовлечены в атмосферу активного диалога с профессорами и преподавателями Академии. Начался процесс углубленного освоения всего многообразия накопленных знаний отечественной и мировой экономической науки, правовых и валютно-финансовых теорий, поучительных коллизий из внешнеторговой практики и многих других не менее важных и интересных проблем.
С глубокой благодарностью вспоминаю тех, кто бескорыстно и самозабвенно делился своим опытом и глубокими знаниями: профессоров В. С. Позднякова, И. С. Потапова, Б. С. Ваганова, ныне здравствующих профессоров К. А. Павлова, В. П. Шалашова и многих, многих других.
Известное изречение — «Ученик — не сосуд, который надо наполнить, а светильник, который надо зажечь» — в стенах Академии реализовывалось широко и глубоко. Нас не только наполняли знаниями, но и старались пробудить творческий потенциал, заложенный, конечно же, в каждом человеке.
Не менее, а может быть, и более важной особенностью учебного процесса в Академии является то, что нас готовили не только как профессионалов внешнеэкономической сферы. Нас воспитывали прежде всего как сознательных патриотов своей Великой Родины, призванных защищать ее внешнеэкономические интересы и приумножать ее благосостояние.
Подавляющее большинство моих однокашников-единомышленников во всей своей последующей деятельности остались верны этим принципам. На какие бы «параллели и меридианы» ни заносила нас работа, в любых условиях — от обычного бизнеса до решения торгово-политических проблем с руководством зарубежных стран — каждый на своем уровне стремился к достижению главной цели — защите национальной экономической безопасности страны в самом прямом и конкретном понимании этого многопланового явления.
И как бы ни складывались обстоятельства, ни на взлетах, ни при падениях — мы ни разу не усомнились в правильности выбранного много лет назад жизненного пути. Академия дала нам необходимую нравственную подготовку, прочные знания своей профессии, которые послужили надежной основой как для их последующего расширения и углубления, так и для результативной практической работы.
В Академии я нашел многих друзей и среди ее сотрудников, и среди моих однокашников, с которыми сохраняю самые теплые отношения до сих пор.
На всех поворотах моего жизненного пути мне большую помощь оказывало высокое звание выпускника ВАВТ. Образно выражаясь, диплом ВАВТ был тем «золотым ключиком», который открывал многие двери, за которыми ждала новая интересная работа и новые знания.
В практической работе, в общении с представителями различных деловых и общественных кругов зарубежных стран я многократно убеждался, что уровень подготовки отечественных специалистов, вышедших из стен ВАВТ, не только не уступает уровню ведущих зарубежных экономических школ, но во многом его превосходит, особенно в общетеоретическом и культурном аспектах.